Аскеза

АСКЕ́ЗА — система психофизических и духовн. упражнений, практически выражающая существо религии, в рамках к-рой формируется, и оказывающая огромное влияние на сист. личных и общественных ценностей соответствующей культурной традиции. В обыденном словоупотреблении А. — "умерщвление плоти", аскет — изможденный постами отшельник, явный анахронизм, словно бы сошедший со страниц известного романа Г. Флобера "Искушение святого Антония". Это неверно как этимологически, так и по существу.

Греческое слово ασκησις, А., переводится как "подготовка", "упражнения"; а производное от него ασκησις (аскет) — спортивная метафора. В античной Греции аскетами называли атлетов, готовящихся к Олимпийским состязаниям и потому подвергающих себя определенным ограничениям. На языке др. философов аскет есть упражняющийся в добродетели, особенно в обуздании неразумных порывов своей воли. Новый Завет и памятники раннехрист. письменности продолжили традицию использования античных спортивных образов и уподоблений. "Не знаете ли, — пишет ап. Павел христианам Коринфа, — что бегущие на ристалище [букв. — на стадий] бегут все, но один получает награду? Так бегите, чтобы получить. Все подвижники воздерживаются от всего: те [атлеты] для получения венца тленного, а мы — нетленного. И поэтому я бегу не так, как на неве́рное, бьюсь не так, чтобы только бить воздух..." (1 Кор. 9, 4—26).

Смысл аскезы, как физической, так и духовной, состоит в разумном отказе от второстепенного ради достижения главного, в преодолении физич. и нравств. препятствий. Награда атлету — венок лавровый, награда христианину — венец спасения, и потому христианский пост-аскеза направлен не на "умерщвление", но на восстановление внутренней свободы и изначальной целостности духовно-телесной сущности человека. Поэтому "аскетом" является каждый христианин — монашествующий и женатый, клирик и мирянин. Конкретная же форма и степень его аскезы определяются данными им обетами, жизненным призванием и советами духовного отца. Христианский аскетизм исходит не из противопоставления плоти и духа (которое особенно сильно в буддизме и у неоплатоников), а из необходимости привести их в состояние гармонии. Материальная природа, человеческая плоть — не зло; напротив, она бесконечно ценна, ибо вся ее полнота воспринята воплотившимся и вочеловечившимся Сыном Божиим, ставшим Сыном Человеческим. Поэтому тело для христианина — не просто материальная и смертная оболочка, но храм живущего в нем Святого Духа, и это его новое и удивительное состояние "куплено дорогою ценою", — через поношения, страдания и крестную смерть Сына Божия (1 Кор. 6, 19—20). Отсюда и осознание невозможности предать этот "храм" во власть постыдных низших стихий, страх осквернить его. Напротив, брезгливый взгляд на тело как на "тюрьму" и "темницу духа" и проистекающий отсюда идеал нирваны ("угасания", "небытия") означает для христианина конечную степень плененности человека духом злобы.

Бесчисленные духи "самоуничтожения и небытия", как называет их Ф. М. Достоевский, не имея средств уничтожить себя до конца, "требуют" от Бога "себе уничтожения". "Ненасытимы во веки веков, — говорит старец Зосима, — и прощение отвергают; Бога, зовущего их, проклинают. Бога Живого без ненависти созерцать не могут и требуют, чтобы не было Бога Жизни, чтобы уничтожил Себя Бог и создание Свое. И будут гореть в огне гнева своего вечно, жаждать смерти и небытия. Но не получат смерти" ("Братья Карамазовы").

Древнехристианские отцы Церкви не считают аскетизм особой "профессией" или горделивой привилегией избранных, но полагают его сущность в том же, в чем кроется сущность христианства вообще, — в "подражании божескому естеству", или в "возведении человека в древнее благополучие" (Григ. Нисский. К Армению о том, что значит имя и название христианин // Творения. Т. VII. С. 217). Аскетизм, к-рый освобождает дух от страстей постыдных лишь для того, чтобы тем крепче связать его страстями злыми... есть ложный или безнравственный аскетизм; его первообразом, по христианским понятиям, следует признать Диавола, который не ест, не пьет, не спит и пребывает в безбрачии" (Соловьев В. Аскетическое начало в нравственности // Вопросы философии и психологии. 1895. Кн. 26 (1). С. 87—88).

Лит. Гусев А. Ф. Нравственный идеал буддизма в его отношении к христианству. СПб., 1874; Попов И. Естественный нравственный закон. Серг. Посад, 1897; Понамарев П. Догматические основы христианского аскетизма по творениям восточных писателей-аскетов IV в. Казань, 1899; Феофан (Говоров), еп. Путь ко спасению. (Краткий очерк аскетики). М., 1899; Зарин С. М. Аскетизм по православно-христианскому учению. СПб., 1907; Цели христианской жизни: Беседа преп. Серафима Саровского с Н. А. Мотовиловым. Серг. Посад, 1914.